Великие Спящие. Том 1. Тьма против Тьмы - Виталий Валерьевич Зыков

за ними с пальмой наперевес выступил Гхол. Острие его верного копьеца, с вселенным духом, устремилось к груди священника, но было встречено взмахом руки, и гоблин был отброшен на пару саженей назад. Словно беспомощный котенок!

– Не вмешивайтесь в суд бога, смертные!!! – заорал священник, страшно закатывая глаза. – Орден Памяти помнит свой долг!!

И тут же затянул гимн во славу Орриса, уже не раз слышанный Кайфатом от столичных жрецов. Но если в их исполнении воззвание к богу было не более чем своеобразной песней, то этот деревенский служитель внезапно получил ответ. Сияние окутало его тело, глаза зажглись белым огнем, а из рук выросли сразу два клинка из чистого света. И в таком виде он ринулся на К’ирсана.

Бросок старика попытался остановить Руал. Зверек метнулся к нему под ноги, но увяз в плотной ауре и был отброшен простым пинком. Не повезло и оклемавшемуся после удара Гхолу. Вырвавшаяся из его руки тень хоть и достигла храмовника, но ощутимого вреда нанести не смогла. Его защита, как оказалось, неплохо выдерживала не только физические атаки, но и от астральные удары. Мало того, старик живым метеором принялся проламывать все прикрывающие К’ирсана Щиты, словно всю жизнь только тем и занимался. На бегу он продолжал славить Двуликого и выкрикивать проклятия К’ирсану.

– Какой неожиданный поворот… – усмехнулся Кайфат.

И вместо того, чтобы встретить храмовника тем же Гневом, словно текучая вода сместился в сторону от направления его атаки, после чего выдернул из ножен меч. Клинок описал идеальную дугу и… играючи вспорол защиту старика. Кайфат даже не успел руку задержать, как клинок смахнул седую голову. И некогда грозный воин мертвой грудой упал на землю. Оружие императора-мага идеально подходило для уничтожения духов и Бестелесных, так что с защитой на основе заимствованной энергии оно справилось пугающе легко.

– И это все? – немного разочарованно спросил К’ирсан, тут же мысленно попинав себя за излишнее высокомерие. Потому как если бы на его месте был кто-то другой, то священник точно успел бы натворить дел. Проклятье, да он вообще теперь считал, что именно так должны выглядеть жрецы богов – как те, кто способен не только служить во славу своего небесного покровителя, но и защищать его от врагов.

Кайфат подцепил кончиком клинка цепочку и вытянул за нее из лужи крови медальон с незнакомым символом. Круглая пластина недобро пульсировала, словно была сродни живому сердцу. И эта аналогия, похоже, была абсолютно верна. В тот же миг, как тело храмовника окончательно затихло, прекратилась и пульсация, а затем и вовсе медальон растрескался и осыпался пылью. И где-то на краю сознания К’ирсан ощутил странный импульс, ушедший куда-то в разреженные районы Астрала.

– Владыка, это чего такое было-то, а? – спросил Гхол, внимательно следя за императором. – Почему старик напал? И откуда в нем такая силища…

Но на эти вопросы у К’ирсана не было ответов.

– Кто бы знал, Гхол, кто бы знал, – пробормотал Кайфат. – Хорошо, хотя бы теперь понятно, что искать…

Сказал и бросил бесполезную теперь цепочку на тело храмовника. Проклятье, теперь придется разыскивать все, что связано с таинственным знаком и орденом Памяти… Да, надежда получить здесь одним махом все ответы была слишком наивной. А все этот мархузов дух! Неужели так сложно сразу сказать, что и как, не вынуждая рыскать по всему Сардуору в пустых поисках, а? Тьфу!

* * *

Опорный лагерь Северной армии все больше и больше напоминал небольшой город со своими улочками, районами и кварталами. Тут находятся казармы и склады, тренировочные площадки и полигоны, вон там плац, а здесь стойла для тирров. Но ненасытному коменданту и этого было мало, и он постоянно обивал пороги кабинета Терна, требуя добиться у императора разрешения на строительство вокруг базы армии полноценной каменной стены. С той аргументацией, что раз уж рассорились с Объединенным Протекторатом, то и на их эдикты и законы можно махнуть рукой. А лишняя защита от вражеских атак им не помешает.

Что-то в этом было, но грасс Согнар пока лезть с прошением к другу и повелителю не спешил. С подобного рода вопросами, особенно требующими денег, на глаза властителям надо попадаться, лишь имея за душой парочку неплохих побед. И К’ирсан не был тут исключением. Уж что-что, а прочитать нотацию о разумном расходовании средств и правильной расстановке приоритетов он готов в любое время дня и ночи. Зачем лишний раз на подобное напрашиваться?

Вообще, вся эта бюрократическая возня дико Терна бесила. Только со стороны кажется, что генеральское звание – это стратегия и тактика, марш-броски и сражения. В реальности большая часть забот связана как раз с решением подобного рода «бумажных» вопросов. И выматывали они душу порой гораздо сильнее, чем реальная битва.

Терн с тоской вспомнил, как охотился на раненых и бегущих прочь от Старого Гиварта драконов. Как выслеживал ящеров, как сражался с ними и как добивал. Именно тогда он чувствовал себя живым. Тогда, а никак не сейчас, когда, увешанный званиями и титулами, он зажат в тиски ответственности и сам себе напоминает птицу в клетке.

Встряхнувшись, Терн подумал о том, что неплохо было бы съездить в соседний городок к одной развеселой молодой вдове, но… увы, долг есть долг, и его ждут на самом северном полигоне. Шипы тренировали на нем применение артефактов, а прикомандированные к войскам чародеи Корпуса отрабатывали боевые чары. Однако, по словам одного из помощников грасс Согнара, вчерашний учебный бой сделал полигон абсолютно непригодным для дальнейшего обучения. И теперь генерал обязан лично в том убедиться.

М-да, обязан… Усмехнувшись своим мыслям, Терн не спеша покинул здание комендатуры и с крыльца свистнул своего тирра. Запрыгнул в седло и, шикнув на вскинувшуюся было охрану, погнал ящера на север. Окружающим порой надо напоминать, что генерал Владыки, тем более в звании Мечника, в сопровождающихся не нуждается.

Быстроногий тирр миновал несколько проулков между казармами, затем выскочил на центральную улицу и припустил со всех ног. Вскоре строения закончились, перестали попадаться на пути солдаты и офицеры, и на лице наслаждающегося скачкой Терна заиграла улыбка. Он обожал быструю езду, жаль только позволить себе вот так вот безоглядно отдаться своей страсти мог нечасто.

Наконец вдали показался нужный полигон, который даже издали выглядел словно бы перепаханным гигантским плугом вдоль и поперек. Сложенный из бревен макет крепостицы размолочен в щепки, невысокий холм срыт под основание, а кромлех, использовавшийся магами для восстанавливающих силы медитаций, погребен под завалами земли и глины.

Кто-то здесь явно переборщил с боевой магией.

Терн спрыгнул с